КНИГА МОИХ ПУТЕШЕСТВИЙ, или ОТЧЕТЫ О ПОЕЗДКАХМЫ НЕ ТАКИЕ
|
13 мая 2011 года, пятница. Пятница, тринадцатое! Только что получил на почте посылку из Германии. В посылке должны были прийти четыре редчайших журнала, купленные мной во французских интернет-магазинах и изначально пересланных на адрес моего немецкого товарища. Посылку я получил, но она оказалась вскрытой. Вместо четырех журналов в ней покоился лишь один – к тому же не самый ценный из четырех. Московская таможня опять приложила свою руку. Я потерял 105 евро. Но хуже другое – возможности восстановить пропавшие журналы в обозримом будущем просто нет. Не подозревайте меня в старческом маразме (до старческого мне еще далековато) – мол, рассказ о поездке в Польшу 1992 года начинаю с непонятного эпизода сегодняшнего дня. Но этот эпизод тесно связан с той поездкой, с первой в жизни встречей с советскими таможенниками из Бреста, или «брестунами», как их ласково называли окружающие почти двадцать лет назад. Кроме того брестского эпизода, были еще два: разговор с челябинским таможенником на местном главпочтамте и настоящий цирк или даже дурдом на казахской таможне по дороге из Кургана в Петропавловск. Во всех трех случаях хотелось взять в руки что-нибудь огнестрельное и сократить численность населения нашей планеты, а то катаклизмы последних лет явно не справляются с неуправляемым людским приплодом. Сегодняшний эпизод можно добавить в ту же копилку.
В начале 1990-х я и подумать не мог, что у меня появится возможность выехать из страны и попутешествовать по самой настоящей Европе. Ведь даже в те годы, не говоря уже про 1980-е, интуризмом могли воспользоваться лишь единицы (речь идет, конечно же, не о столице, а о нашем захолустье) – ну не было у нас туристических агентств... Первая волна массовых заграничных поездок пришлась на начало 1990-х. Сотни «торговых базарок» начали таскаться в Польшу, Грецию, Турцию, а немного позже – в ОАЭ. В наш город пришли шоп-туры! Джинсы из Польши, кожаные куртки из Турции, электроника из Дубая, а в Греции вообще все есть. Но никто или почти никто тогда не сообразил, что можно, выехав в шоп-тур, «шопом»-то собственно и не заниматься, а воспользоваться очень бюджетными перелетами и проживанием, чтобы погулять по заморским странам, вдохнуть еще вчера запретного воздуха. Чем не турпоездка? Как-то вечером мой отец вернулся с работы и в шутку предложил: «Поехали в Польшу». А я сразу согласился: «Конечно! Когда? На сколько?». Возможности выкрутиться и отшутиться я ему не оставил, настолько мое решение было быстрым и серьезным. Пришлось ему браться за дело и с помощью своих знакомых, а потом и наших попутчиков, оформлять две путевки для поездки. Загранпаспортов у нас не было, но не беда - небольшой презент даме из агентства в виде амазонитовых бус ускорил процесс, и через день мы получили красные загранпаспорта с разрешениями на выезд. Да-да, именно на выезд из нашей страны, а не на въезд в Польшу – виза для граждан России (или еще Советского Союза?) для этого не требовалась. Формальности были решены. Через пять дней вылет.
Летели «Аэрофлотом» (а других авиакомпаний тогда и не было) в город-герой Минск. Три часа полета – и двадцать градусов уральского мороза сменились хоть и небольшим, но все же белорусским теплом. В Минске мы провели два дня, дожидаясь, когда наш будущий автобус продвинется в очереди к советско-польской границе в Бресте. И вот, на второй день прогулок по белорусской столице, мы получили команду вечером собираться к выезду в Брест. Нас ждал прилично раздолбанный автобус ЛАЗ. Это я сейчас понимаю, что такому автобусу не место на дороге, тем более с людьми, а тогда он казался вполне себе добрым и ухоженным. Загрузили в багажное отделение сумки и мешки, с дракой заняли места в салоне и тронулись в путь. К ночи подморозило, пошел снег. Асфальт был нечищеным, колеса автобуса явно были японскими – фирмы «лысаки», иначе чем объяснить то, что длиннющий ЛАЗ постоянно уходил в занос и водителю приходилось отлавливать задний мост и с раскачкой возвращать его на свою полосу. Приятного было мало. По стеклам внутри текла вода от тающего снега, плечо и рукав куртки были мокрыми, сиденье не откидывалось, шумели и скандалили пьяные соседи. Спать было практически невозможно. Ближе к Бресту распогодилось, о снеге уже все забыли. Ранним утром мы подъехали к длиннющей очереди из автобусов и грузовиков и пристроились в хвост. Судя по ее длине, стоять здесь пришлось бы около недели. Но нас ждал сменный автобус. Мы выгрузились из первого ЛАЗа, похватали свой багаж и двинулись вдоль колонны транспорта в сторону нашего второго ЛАЗа, который, наверное, устал уже стоять здесь неделю и ждать, когда же можно будет въехать в Европу. Путь по обочине к нашему новому автобусу занял около получаса. Затем последовали непродолжительный бой за места в салоне и загрузка багажа.
Все наши попутчики везли товар для продажи в Польше. Каждый по три-четыре сумки, каждая из которых явно превышала кубометр в объеме. Про вес баулов ничего не скажу – рыночные бабы и мужики в своих тренировочных костюмах выглядели очень спортивно и при собственном весе в центнер с гаком шутя справлялись со своими сумками. Своя ноша не тянет! И это при разрешенной таможенной норме в два чайника со свистком и двадцать пачек сигарет на человека! Мы были «упакованы» куда скромнее. У каждого из нас было по небольшой сумке на плече, в которых, для отвода глаз, лежали сигареты (по норме) да карманные часы, которые должны были пользоваться спросом в Польше. Вот это-то и вызвало дикое подозрение у брестских таможенников. «Как, у вас нет ничего на продажу? Нет, такого быть не может, это просто мы плохо искали. У вас наверняка есть что-то очень-очень запрещенное к вывозу из нашей великой и могучей страны. И мы это найдем. Пройдите-ка в комнату для личного досмотра, контрабандист!». Конечно, слова были не такими интеллигентными. Психологическое давление оказывалось приличное. И если бы у меня с собой было что-то запрещенное, я бы, наверное, испугался, а так смотрел на все их мудачества как в театре – вроде, это меня и не касается. Проверяли, прощупывали, обнюхивали все вещи подряд. Доставали стельки из кроссовок. Тут я получил небольшое аморальное удовлетворение: нюхайте-нюхайте, сволочи! Откопали в сумке пакет с пятикопеечными монетами. «Что это?» Что я мог ответить на такой глупейший вопрос? Только чистую правду: «Деньги». И ведь действительно это были деньги – ровно двадцать советских рублей. Так, ничего противозаконного не найдя, выпустили из своей каморки. Потеряв меня из виду, отец по другую сторону таможни изрядно поволновался. И даже сбегал раза три туда-обратно, разыскивая меня. Но к себе внимание не привлек, потому что в этот момент все таможенники «обрабатывали» меня. Сколько можно было наркотиков или чайников со свистками перетащить безнаказанно за это время! Но у нас их не было.
Пять дней до поездки я посвятил прогулкам по родному городу, обходя круг за кругом все центральные киоски «Союзпечать» и разменивая крупные монеты на пятикопеечные. Кто-то мне подсказал, что везти такие монеты в Польшу выгоднее, чем ехать туда с долларами. На второй день киоскерши меня начали узнавать, а с третьего дня уже готовили для меня горсточки самых крупных медяшек. Так и набралось их четыре сотни – двадцать рублей или два килограмма. Такой увесистый мешок я и провез через границу и зверствующую таможню в Польшу, не нарушив никаких правил и законов. А в Варшаве поменял их на польские злотые по очень выгодному курсу. Бумажные рубли там котировались далеко не так. Обменяв вырученные за монеты тысячи злотых на доллары, а затем, уже дома, на рубли, выяснилось, что вместо вложенных двадцати рублей я получил около четырехсот. Неплохой эквивалент. Объяснялась такая выгода просто: советские пятикопеечные монеты замечательно подходили к польским междугородным телефонам-автоматам, и поляки использовали их вместо жетонов. Но ведь я не продавал им поддельных жетонов, я совершил валютную операцию за пределами нашего государства, т.е. все было сделано совершенно законно.
После белорусской таможни мы переехали на польскую землю. Польские таможенники пропустили наш автобус вовсе без досмотра, польские пограничники шлепнули въездные штампы в паспорта. Все формальные процедуры заняли не больше двадцати минут на группу из сорока с лишним человек, и мы оказались в Европе. Более ровный асфальт, повсеместная яркая аккуратная дорожная разметка, черепичные крыши домиков вдоль дороги... И ведь правда – другая страна. Через пару часов наш автобус остановился в небольшом городке Минск-Мазовецкий, не доехав до польской столицы пятьдесят километров. Тут выяснилось, что ночевать нам придется именно здесь, а весь завтрашний день провести на рынке, торгуя сохраненным после таможенных конфискаций товаром. Весь автобус разошелся по отельным номерам предвкушать завтрашнюю торговлю, откушивая привезенную для продажи водку. Так я и не увидел на следующий день на базаре ни одной бутылки «Русской» или «Столичной». А ведь все грозились распродать их с выгодой. Видимо, вылить в себя содержимое поллитровок оказалось куда более выгодным мероприятием. Мы же пошли гулять по вечернему городку. Погода позволяла делать это достаточно комфортно: десять градусов тепла и заходящее солнце на Западе нам нравились больше, чем февральский двадцатиградусный мороз на Родине. Неужели и правда там все лучше? Включая погоду.
На следующее утро все наши попутчики рванули на импровизированный рынок, расползшийся по центральной площади города. Разложились и мы на крае тротуара. Товара на продажу у нас было всего ничего, места мы много не занимали и коллегам-конкурентам не мешали. Заняться было нечем. В Варшаву нас обещали отвезти на следующий день, и смысла самим ехать в неизвестность было не много – завтра и так все увидим. Минск-Мазовецкий – город небольшой, но походить по улицам и магазинчикам было интересно. Чего стоила «Кока-кола» в полуторалитровых пластиковых бутылках. Чудо, да и только! А вкус-то какой, не передать! Видеокассеты в прокатных салонах не самописные, как у нас, а в пластиковых футлярах с качественной полиграфией. Смотри – не хочу! И так на каждом шагу. Поэтому свое торговое место мы поочередно оставляли, чтобы погулять в округе. Почти все привезенные для отвода таможенных глаз вещи удалось продать достаточно быстро. А вот наши соседи не распродали и половины своего барахла. После обеда мы и вовсе плюнули на цель нашей шоп-поездки, передали своим попутчикам на реализацию за полцены недопроданное и пошли гулять. Так и день прошел. Вечером в отеле некоторые наши компаньоны считали вырученные деньги, потом на эти деньги шли покупать местные сорокоградусные напитки, а затем этими напитками отмечали вырученные деньги. Если напитков не хватало, шли в магазин снова и снова. Вырученных денег не оставалось. Но оставалась надежда восстановить их на следующий день, допродав остатки товаров в Варшаве.
Следующим утром автобус доставил нас в столицу Польши Варшаву. Мы вышли на стоянке рядом со стадионом «Десятилетие». Стадион служил огромным рынком: все дорожки и тротуары к нему были рынком, все трибуны были рынком и даже беговые дорожки вокруг футбольного поля были рынком. Десятки километров торговых рядов! Теперь понятно, почему он получил такое название: меньше чем за десятилетие все лотки и витрины не обойти. И везде отличный китайский товар! У наших попутчиков в этот день задача серьезно осложнялась. Кроме того, что нужно было распродать привезенное из дома, требовалось еще и закупить что-то для продажи на родине. Поэтому пары наших торгашей разделялись – один продавал, другой бегал и покупал. В итоге тюки и баулы на обратном пути стали еще более объемными и многочисленными. Мы же купили несколько десятков индийских бус – из аметиста, граната и тигрового глаза. Быстро набрав на не очень большую сумму килограмм бус (небольшой пакетик), мы стали абсолютно свободными от шоповых обязанностей и пошли знакомиться с Варшавой. Забегая вперед, скажу, что по возвращении домой мы продали привезенные бусы раз в десять дороже, окупив и поездку, и купленные для себя в Варшаве вещи. Это вам не джинсы! Надо знать конъюнктуру!
Свободного времени в Варшаве все равно было очень мало. Мы лишь прошли по прилегающим к стадиону улицам, прогулялись в сторону центра, пообедали. Побывали в книжных магазинах, и я даже нашел несколько нужных польских книг. У меня было сильное желание встретиться со своим варшавским знакомым. Адрес я знал, на каком автобусе можно туда добраться – мы выяснили у пожилого пана на остановке. Сели в автобус, но у водителя не оказалось билетов, и нам пришлось выходить на следующей остановке, чтобы купить билеты в киоске. Там же, у киоска, я узнал, что ехать до нужной остановки придется через весь город, что было рискованным занятием – мы могли попросту не успеть вернуться к отправлению нашего автобуса. К тому же был рабочий день, и никакой гарантии, что Тадеуш окажется дома, не было. Телефон его я не знал, заранее о своем приезде не предупреждал. Да и как я мог предупредить, если поездка заранее не планировалась, а письмо в Польшу шло бы больше месяца. Так мы и не рискнули продолжить путь вслепую. Жаль, что тогда встреча не состоялась... Через три года Тадеуш Литвинский умер. В память о нем осталось несколько журналов «Nowa fantastyka» с переведенными Тадеушем на польский язык рассказами Кира Булычева.
Во второй половине дня автобус отправился в обратный путь. На этот раз ни польские, ни белорусские пограничники и таможенники не чинили нам препятствий, очередь на границе была не очень большой, в дороге не случилось ничего интересного. Следующим вечером мы были в Минске. А еще днем позже на поезде уехали из Минска в Москву. Самолет в Челябинск ждал нас именно там. Первая поездка за границу состоялась. Впечатления от нее в основном были позитивными. Ведь мы побывали в Европе! А главное – хотелось путешествовать еще и еще. Так и случилось, но позже, значительно позже...
P. S. Прошу прощения за отсутствие фотографий. В то время все мои старые фотоаппараты уже отжили свой век, с черно-белой пленкой связываться было очень морочно, кассеты с пластинками для мгновенной съемки «Поляроидом» были дорогим удовольствием, о существовании «мыльниц» «Кодак» и цветных пленок к ним я даже не подозревал, а потому отправился в поездку, зная, но сожалея о том, что не удастся запечатлеть себя на фоне европейских достопримечательностей.
13 – 16 мая 2011 г. |
|